Ловушка для принцессы [HL] - Елена Звездная

Ночная прогулка по реке была прекрасной. Я сидела на носу лодки, опустив руку в воду, и наслаждалась плеском воды, пением каких-то птиц и невероятно сладким ароматом, наполнявшим воздух.

— Персики цветут, — пояснил работающий на веслах Динар.

— А ты обещал сад показать, — вспомнила я.

— Там темно, — рыжий перестал грести, — но, если хочешь…

— Завтра с утра перед возвращением в Оитлон, — намекнула на скорый отъезд я.

— Сомнева-аюсь, — протянул Динар, — завтра утром ты будешь мечтать только о теплой постельке. Кстати, — фонарь, висевший на носу лодки, освещал лицо рыжего, и хитрую усмешку я разглядела, — ты раньше из дворца сбегала?

— Да, с тобой.

— Вот видишь, какой я хороший, с кем бы еще ты решилась на подобное.

— Да уж…

— Ты улыбаешься!

— Ты не можешь быть в этом уверен, фонарь за моей спиной.

— Мне не нужно видеть, я просто знаю, — Динар протянул руку и коснулся моего лица, — вот, я же говорил, что ты улыбаешься.

А я смотрела на его улыбку… Несмотря на обстоятельства, рядом с айсиром Грахсовеном я была уверена в собственной безопасности, как бы глупо это ни звучало. Какая-то странная, непоколебимая уверенность, что все будет хорошо… Глупо так думать, разумом я это понимала, но почему-то плыла по течению, наслаждаясь настоящим…

— О чем задумалась?

Пожала плечами в ответ.

— Обо мне? — догадался Динар.

— Возможно.

Он рассмеялся и начал грести быстрее, хотя нас и так увлекало вперед течением.

— Кат, — спустя некоторое время спросил он, — а… помнишь в Готмире, ты что-то там говорила по поводу обряда лесных орков.

— Допустим.

— А что это за обряд?

Я снова пожала плечами в ответ.

— Кат?

— Не напоминай мне об этом, — попросила едва слышно, но Динар услышал.

И мы поплыли молча, а затем рыжий предложил:

— А давай к оркам смотаемся, здесь всего месяц пути, если через Охтан-гро.

Мне стало совсем грустно.

Место оказалось не слишком приличное. На небольшом острове посреди реки располагался двухэтажный освещенный дом, откуда слышались музыка, крики и… женский смех.

— Если ты привез меня в бордель, то лучше… — начала я.

— Кат, у них лучшее вино, музыка и самое главное — тут нас искать не будут, так что мой выбор очевиден.

Разглядывая дом увеселений, обратила внимание и на пристань у острова, и мощеные дорожки, ведущие к дому и беседкам.

— Динар… — Мне положительно не хотелось туда идти.

— Нас никто не увидит, — пообещал рыжий.

— Динар, мне здесь… не нравится! — Я решительно не хотела появляться в подобном месте.

Но даллариец упрямо подгребал к пристани, а вскоре уже выпрыгнул из лодки и протянул мне руку.

— Кат, ведь спущусь, подниму на руки и отнесу, ты меня знаешь.

И это не было угрозой, только обещанием, которое рыжий непременно выполнит.

Нервно протянула руку и позволила вытащить себя из лодки. Но, едва я ступила на пристань, на душе вдруг стало нехорошо, неприятно, словно тьма вокруг острова неожиданно сгустилась.

— Динар, я не хочу туда идти!

Но рыжий только усмехнулся и, не отпуская моей руки, потащил за собой. Я попыталась остановить его, даже за столбик схватилась, не в силах понять, что же мне там так не нравится.

— Кат, — он соизволил остановиться, — да что с тобой?

Он остановился, я отступила на два шага назад, и стало как-то полегче. Даже дышать теперь было легче. А в огромном доме грянул хохот, какая-то женщина запела, и от звука ее голоса что-то внутри задрожало.

— Динар, — я отступила еще на шаг, — я туда не пойду, Динар! Ты меня слышишь?

Слышал. Стоял и хмурился, затем недовольно оглянулся на дом, скривился окончательно. А в следующее мгновение стремительно подошел, подхватил на руки и понес, не обращая внимания ни на мои крики, ни на просьбы.

— Рыжий, — взвыла я, — да что ты за человек-то такой?!

Из темноты вышли трое, посмотрели на Динара и отступили обратно в темноту. Замерев от ужаса, я вцепилась в далларийца и только вздрагивала при каждом его шаге к дому.

— Кат, никто тебя не обидит, — нервно произнес рыжий, — уже давно пора усвоить одну истину — если я рядом, значит, ты в безопасности! И что такого страшного в этом доме?!

Хотела бы и я это знать, но к дому мы не пошли. Рыжий уверенно свернул вправо, и мы двинулись в сад. Не сразу я разглядела маленькую крытую беседку, зато нас сразу разглядели обитатели этого острова.

— Повелитель. — Две девушки в ярких платьях появились, держа фонарики.

— Мне нужна Мейлина, — резким тоном приказал Динар.

И дамы стремительно покинули нас, оставив фонари висеть над входом.

Динар осторожно внес меня в беседку, положил на перину, устилавшую часть помещения и скрытую разбросанными яркими подушками. Потом достал свечу, зажег ее от одного из фонарей и начал методично зажигать свечи, которых тут было на удивление много.

— Может, объяснишь, что происходит? — нервно оглядывая помещение, спросила я.

Мне не нравилось абсолютно все — резко смолкнувший смех в огромном доме, шорох многочисленных шагов в саду, а особенно то, как уверенно чувствовал себя здесь Динар. Он бывал в этом месте, и бывал не раз. Более того, судя по обстановке, эта беседка была построена исключительно для повелителя! Как я догадалась? У папочки таких было несколько!

— Нравится? — зажигая свечи на столике, спросил Динар.

Я огляделась. Теперь свечи, тонкие и толстые, разных цветов и с разными ароматами, горели везде — на стенах, в подсвечниках, светильничках и в фонариках. Одно сплошное царство свечей в совершенно необычной беседке. Стены здесь были из металла, причем ковка потрясала воображение, имитируя виноградную лозу и гроздья винограда. Хотела бы я иметь такого мастера. Из мебели присутствовали лишь два узких столика вдоль стен, которые были заставлены свечами и иной функции не несли. Пол беседки устилал шерстяной ковер, поверх него в удаленной от свечей части как раз и находилась толстая и значительная перина, покрытая шелковым покрывалом и усеянная подушками разных форм и размеров. Гнездо разврата — иных слов у меня просто не было.

— Мне здесь не нравится! — уверенно заявила я, пытаясь встать, что сделать было не просто, учитывая толщину перины.

Рыжий очередное мое падение сопроводил тихим смешком и прислушался к происходящему снаружи. Я тоже села и перестала предпринимать попытки подняться, едва расслышала стук каблучков.

Она влетела как яркий мотылек — стремительный, быстрый, прекрасный, сияющий. Не замечая меня, с радостным криком бросилась к Динару и в следующее мгновение повисла на нем, одновременно и целуя, и причитая, и за что-то ругая. Речь этой высокой и прекрасной далларийки была настолько быстрой и путаной, что я не поняла и половины сказанного. Хотя кое-что я уразумела — мне тут не место!